Он награжден каким-то вечным детством
Той щедростью и зоркостью светил,
И вся земля была его наследством,
А он ее со всеми разделил.
А. Ахматова
Литературно-музыкальная гостиная «Живое письмо Бориса Пастернака», посвященная великому поэту, писателю, лауреату Нобелевской премии, состоялась в Визит-центре Кенозерского национального парка в Архангельске. Вечер продолжил цикл встреч в рамках выставки «Подвиг жизни», экспонируемой при поддержке архангельских малых православных братств во имя Михаила, Гавриила и Рафаила. Стихи Бориса Леонидовича Пастернака звучали в исполнении актера Архангельского театра кукол Ильи Логинова.
Пастернака можно полюбить раз и навсегда. Внимательный и чуткий читатель непременно узнает в нем поэта, смотрящего на мир каким-то детским восторженным взглядом, для которого вокруг все одухотворено и поэтично. Возможно, это восхищение перед жизнью — одна из главных тем в его поэзии и прозе. «…материалом, веществом, жизнь никогда не бывает. Она сама, если хотите знать, непрерывно себя обновляющее, вечно себя перерабатывающее начало, она сама вечно себя переделывает и претворяет…», — размышлял главный герой романа «Доктор Живаго» Юрий Живаго. «Любовь к жизни, чуткость к её голосу, доверие к её неискаженным проявлениям — первейшая забота автора», — читаем мы в предисловии к роману «Доктор Живаго».
«Доктор Живаго» называли Евангелием от Пастернака. Через роман писатель говорит о Христе. С Его приходом «кончился Рим, власть количества, оружием вмененная обязанность жить всей поголовностью, всем населением…Отдельная человеческая жизнь стала Божьей повестью, наполнила своим содержанием пространство вселенной». В монологах родственника матери главного героя, бывшего священника Николая Веденяпина, писатель дает характеристику языческого Рима, который олицетворяет сталинскую Москву, с ее риторически фальшивой советской пропагандой. В этой действительности важно сохранить в себе «голос жизни». «Единственное, что в нашей власти, это суметь не исказить голоса жизни, звучащего в нас», — писал Б. Пастернак. Но вокруг другое: друзья и сверстники Живаго приспосабливаются, чтобы сохранить внешнюю интеллигентность и устоять. «Странно потускнели и обесцветились друзья, ни у кого не осталось своего мира, своего мнения» (Доктор Живаго).
Травля писателя, развернутая после присуждения ему Нобелевской премии, стала символом невежества и беспощадности сильных мира той эпохи по отношению к человеку, его личности, внутреннему миру, взглядам. Но не только сильных мира, но и целого общества. Митинги, «обличавшие» писателя, проходили в институтах, заводах, творческих союзах. «Не читал, но осуждаю», — это выражение, которым можно озаглавить весь процесс травли писателя, сегодня стало нарицательным по отношению ко всякой грубой безосновательной критике.
Что же сделал я за пакость,
Я убийца и злодей?
Я весь мир заставил плакать
Над красой земли моей.
После кончины Бориса Леонидовича, некролог о смерти поэта был напечатан только в «Литературной газете». В очень кратком сообщении было сказано о Пастернаке не как о писателе, а всего лишь как о члене Литературного фонда. Но уже через два дня над пригородными кассами Киевского вокзала появилось написанное кем-то от руки объявление: «В ночь с 30 на 31 мая скончался Величайший поэт современности Б.Л. Пастернак. Гражданская панихида состоится сегодня в 15 часов на кладбище в Переделкино». Сотни людей пришли на его похороны, несмотря на опалу поэта.
Но и так, почти у гроба,
Верю я, придет пора —
Силу подлости и злобы
Одолеет дух добра.
Борис Пастернак передает читателю эту надежду на силу духа добра. Через его произведения учишься видеть в жизни красоту, присутствие в ней чего-то великого и значимого, что можно назвать присутствием Бога.
По материалам гостиной «Живое слово Бориса Пастернака»
Татьяна Пархомович